Какие навыки и способности не могут развиваться как следует из-за длительного пребывания у экранов гаджетов?
1. Страдает усвоение информации по отношению к её потреблению (а значит, и память).
Усвоение информации предполагает её обработку, структурирование, извлечение важных смыслов, интегрирование информации в структуры памяти. Производится серьёзная работа мозга, но результат того стоит – информация становится нашим капиталом, нашим ментальным опытом.
Потребление информации «заточено» на удержании нашего внимания. Т.е. не мы направляем своё внимание на информацию, а яркая, кричащая информация держит на себе наше внимание. В этом случае информация словно начинает усваиваться, обрабатываться, но из центральной исполнительной нейронной сети (которая отвечает за восприятие и первичную обработку информации – нужна/не нужна) на дальнейшую обработку не поступает, потому что для этого нужно хотя бы пол часа «отдыха» от воспринимаемой информации. Если такой отдых наступает, то эстафету работы с информацией подхватывают другие зоны мозга и она усваивается, становится нашим внутренним ресурсом. У информации хотя бы появляется такая возможность – быть усвоенной. Если же этого отдыха не происходит, - информация подаётся легко и незамысловато и удерживает наше внимание часами, - то максимум, на что способна исполнительная сеть – это делегировать некоторую информацию. Тогда человек помнит что-то смутно, например, что информация на такую-то тему находилась в видео с таким-то ведущим. Раскрыть содержание темы он не может, конкретных фактов и деталей из услышанного не воспроизводит. Или же рассказ бедный и не полный. Суть этой информации при делегировании находится не в нашей памяти, а вне её. Да, мы помним, где найти, и телефон в любое время под рукой. Создаётся впечатление, что мы от этого ничего не теряем, а только приобретаем. Ведь всё равно поглощение такого объёма информации не проходит бесследно, что-то из неё мы запоминаем, особенно на пике интереса и если кому-то перескажем, и раньше безусловно люди в своём большинстве не были настолько многосторонне развиты как сейчас. Однако сложный глубинный выбор в жизни мы делаем исходя из той информации, которая стала частью нас, которая есть в нашей памяти и нас в какой-то мере формирует. Поэтому постоянно делегируя информацию, мы лишаем себя ресурсов для более точного выбора в непростых ситуациях.
К тому же, нейропсихологи (основываясь на информации, предоставленной в открытых источниках нейропсихологом Андреем Чистяковым) выявили такую закономерность: когда человек осваивает сложные навыки и умения, у него развивается мозг, он становится сложным, если смотреть на мозг с нейрофизиологических позиций. В буквальном смысле, там больше связей между нейронами, нейронная сеть богаче. Если он занимается простыми видами деятельности, умственной и физической (например, использует простой поисковый рефлекс - погуглить что-то) - это ведет к деградации мозга в целом, хотя какие-то зоны и развиваются лучше – например, может быть лучше развита центральная исполнительная нейронная сеть. Но по сравнению со всей центральной нервной системой это маленький участок. Использование смартфонов стимулирует участки левого полушария, а вот участок правого полушария, например, который связан с концентрацией внимания, остается невостребованным и в конечном итоге деградирует больше остальных участков мозга.
Головной мозг каждого человека проходит идентичные этапы развития. До 20-летнего возраста он должен созреть, вырасти в четыре раза, построить нейронные связи в достаточном количестве и в различных нейронных сетях, отвечающих за разнообразные функции, укрепить синапсы, обзавестись «оболочкой для проводов», чтобы сигнал в мозгу проходил быстро и без потерь. Эта гигантская работа происходит благодаря взаимодействию с внешним миром, с людьми, с природой. Если такой опыт человек своему мозгу недодаёт, то в последствиях винить потом будет некого, придётся их принимать как должное. Например, обеднённые связи в нейронных сетях пространственной памяти (развивается, когда человек гуляет в различных местах, ориентируется на местности, в лесу и т.д.) вполне могут привести при совокупности других влияющих факторов к ранней дезориентации на местности в преклонном возрасте – когда люди начинают теряться в собственном районе, где живут и т.д. Мозг, конечно, развивается и после 20 лет, но он делает это гораздо медленнее, более прецизионно, достраивая деталями тот фундамент, который был заложен к 20 годам.
Информативны в этом отношении следующие эксперименты.
В 1940-х годах физиолог Дональд Хэб (Donald Hebb) взял несколько лабораторных крыс к себе домой и выпустил «на волю». Через несколько недель крыс, побывавших на свободе, исследовали с помощью традиционных тестов — проверили умение решать задачи в лабиринте. Все они показали превосходные результаты, сильно отличающиеся в лучшую сторону от результатов их собратьев, не покидавших лабораторных боксов.
С тех пор выполнено огромное количество экспериментов. И все они доказывают, что богатая окружающая среда, приглашающая к исследованию, позволяющая открыть что-то новое, — мощнейший фактор развития мозга. Тогда, в 1964 году, и появился термин «средовое обогащение» (environmental enrichment). Богатая внешняя среда вызывает спектр изменений в мозгах животных, причем все изменения — со знаком «плюс»: увеличиваются размеры нейронов, сам мозг (вес) и его кора, у клеток появляется больше дендритных отростков, которые расширяют ее способности к взаимодействию с другими нейронами, утолщаются синапсы, укрепляются связи. Также возрастает производство новых нервных клеток, ответственных за обучение и память, в гиппокампе, зубчатой извилине и мозжечке, а количество спонтанных самоубийств нервных клеток (апоптоз) в гиппокампе крыс уменьшается на 45%! Все это более выражено у молодых животных, но и у взрослых имеет место.
В 2000 году в «Nature» была опубликована статья «Отсрочка проявления болезни Хантингтона у мышей» (Van Dellen et al., «Delaying the onset of Huntington's in mice», 2000, 404, 721—722, doi:10.1038/35008142). С помощью генной инженерии исследователи создали линию мышей, страдающих болезнью Хантингтона. У человека на ранних стадиях она проявляется в нарушении координации, беспорядочных движениях, когнитивных нарушениях, а затем приводит к распаду личности — атрофии коры головного мозга. Контрольная группа мышей, жившая в стандартных лабораторных боксах, постепенно угасала, демонстрируя от теста к тесту постоянное и быстрое ухудшение. Экспериментальную группу поместили в другие условия — большое пространство с множеством объектов для исследования (колеса, лестницы и многое другое). В такой стимулирующей среде болезнь начинала проявляться значительно позже, причем степень нарушения движений была меньше.
Итак, накопленные результаты показывают, что животные, проводящие время в обогащенной среде, демонстрируют значительно лучшие результаты на пространственную память, показывают общее возрастание когнитивных функций и способности к обучению, решению проблемных задач и скорости обработки информации. У них понижен уровень тревожности. Более того, обогащенная внешняя среда ослабляет прошлый негативный опыт и даже в значительной степени ослабляет генетический груз. Внешняя среда оставляет важнейшие следы в наших мозгах. Подобно тому как растут мускулы во время тренировок, то же делают и нейроны, обзаводясь большим количеством отростков, а значит — более развитыми связями с другими клетками.
На эти эксперименты можно возразить: но и в компьютерной игре много исследуется, проходятся разные фантастические уровни, решаются головоломки и т.д. Однако в реальном пространстве и в воображаемом-цифровом не одни и те же области мозга работают. Здесь можно представить такую дилемму: в преклонном возрасте человек по-прежнему будет проходить сложные уровни компьютерной игры, но будет теряться по дороге из ближайшего магазина домой. Что будет вызывать больший дискомфорт в повседневной жизни? При этом я не говорю о том, что нужно запретить все игры, а только о балансе в развитии разных структур мозга, чтобы не причинять себе ущерб в одной сфере за счёт сверхразвития другой.
Делаем вывод: чем больше внешних стимулов в детстве и отрочестве, тем активнее и быстрее формируется мозг. Вот почему так важно, чтобы ребенок физически, а не виртуально исследовал мир: копался в земле в поисках червяков, вслушивался в незнакомые звуки, ломал предметы, чтобы понять, что внутри, разбирал и безуспешно собирал устройства, играл на музыкальных инструментах, бегал и плавал наперегонки, боялся, восхищался, удивлялся, озадачивался, находил выход из положения, принимал решения... Именно это нужно растущему мозгу сегодня, как и тысячу лет назад. Ему нужна пища — опыт. И виртуальный опыт не заменяет реальный.
2. Не формируется или слабо формируется способность продолжать работу без быстрого подкрепления, используя усилие воли, поддерживая свой интерес к выполнению задачи несмотря на отсутствие немедленного успеха, самоконтроль.
Сила воли не нужна для просмотра в соцсетях того, что и так само удерживает наше внимание на себе. Эта информация, с одной стороны, привлекательна, потому что не требует больших затрат энергии и большой работы, изложена простым языком, с яркими примерами, потому сама привлекает наше внимание и даже приковывает его к себе, а с другой стороны, она не даёт развиваться тем зонам мозга, которые отвечают за формирование силы воли, за устойчивость интереса к чему-либо, особенно если что-то не получается с первого раза. Мы получаем информацию слишком просто и в большом количестве, это приучает к скупости на усилия для достижения чего-либо. В реальной жизни это может стать бόльшей проблемой, чем походы за информацией в библиотеку и поиск её на месте в книгах, как было раньше.
Я не подразумеваю, что нужно игнорировать интернет и ходить за информацией в библиотеки, но хочу, чтобы мы обращали внимание на «слабые места», которые формируют в нас особенности нашего времени, в частности, большая используемость цифровых ресурсов, и чтобы мы эти слабые места укрепляли – развивая пострадавшие способности в других сферах жизни, разумно ограничивая сферу «общения» с экраном.
3. Разбалансировка в целостности социального восприятия, получаемого опыта в телесной и когнитивной сферах.
Если мы общаемся на расстоянии с помощью интернет-технологий, то присутствует неполнота восприятия. Мы не видим собеседника целиком, его позы, жестов, нет тактильного контакта с близкими людьми. Невербальная информация составляет 80% от воспринимаемой при общении, и как раз она в значительной степени страдает от дистанционного разговора.
К примеру, если вам поставили «лайк», то вы радуетесь. И вроде всё хорошо, чего же тут плохого? А если пофантазировать: как бы выглядел «лайк» в реальном общении? Друг бы похлопал по плечу и сказал – «красава!». Или мама обняла бы и сказала: «молодчинка!». «Лайк» - это радость только в когнитивной сфере плюс обделённость в телесной сфере, в невербальном общении.
А этой сфере не объяснишь, что сейчас эпоха интернета, она так природой задумана, что также требует положительного подкрепления. Если когнитивная сфера получила позитивное подкрепление, порадовалась, а телесная – нет, то возникает полярный дисбаланс, который фиксируется, как проблема, на фоне чего могут возникать тревога, чувство одиночества, непонятного напряжения, дискомфорта и т.п.
Как возникает чувство одиночества на фоне бурного дистанционного общения? Как будто мозг, пытаясь устранить дисбаланс между когнитивной и телесной сферами, ищет, в каком из полюсов больше реальной правды. Тогда второй полюс соответственно начинает принимать за ошибку, т.е. начинает обесценивать радость только в когнитивной сфере (если посчитает за ошибку этот полюс). Так появляется чувство одиночества на фоне общения с помощью интернет-ресурсов. 
Если такое общение занимает 85% или более по сравнению с общением вживую, то последствий в психической сфере избежать сложно. Известно, что если человек более 4 часов в день проводит в соцсетях, то суицидальные мысли увеличиваются в разы. Часто их порождает чувство одиночества, которое мы обсудили выше. Причём как норма воспринимается человеком именно жизнь в соцсетях, а не чувство одиночества, возникающее из-за этого. Потому что интернет стал во многом частью нашего образа жизни, как же его не считать нормой. Однако и чувства неполноты общения, одиночества, тревоги, какого-то диссонанса – это тоже норма, - нормальный ответ телесной сферы на то, что она не дополучает позитивного подкрепления из-за львиной доли дистанционного общения. Если игнорировать эти чувства и ничего не менять, то они будут усиливаться.
Одно из исследований по вопросам особенностей поколений выявило любопытную деталь: из двух групп людей - поколения 1960-1979 и поколения, выросшего с интернетом – вторые зайдя в помещение даже не поздоровались друг с другом, сели и вскоре стали «общаться» с телефонами. Люди из поколения постарше заводили диалог друг с другом, взаимодействовали с новыми людьми. Они не были склонны обделять позитивным подкреплением свою невербальную сферу.
4. Снижение способности к эмпатии, сопереживанию, возникновение немотивированной агрессии.
Причины всё те же – неполнота общения, не формируется надлежащим образом внутренний образ человека-собеседника, страдают навыки считывания невербальных сигналов, говорящих о настроенности, эмоциональной сфере, намерениях человека. Эти вещи упрощаются. Возникают проблемы с социальными навыками. Взаимодействие на более сложном уровне не получается, или же потребность в живом общении игнорируется в угоду виртуальному, поэтому могут возникать агрессия и раздражительность.
5. Проблемы с решением, выбором в жизни.
Частично связано с делегированием информации, опыта на внешние ресурсы, что создаёт дефицит внутренних ресурсов для осуществления выбора, может придавать чувство неуверенности, страха перед решением чего-либо, дискомфорта при осуществлении выбора. Информация как будто бы есть, но фактически мозг её наличие не фиксирует в нейронных сетях памяти в полном виде, в каком она должна быть для обоснованного решения какой-либо задачи, связанной с выбором. Частично связано с обеднением нейронной сети в большинстве зон мозга, т.е. с недостатком разностороннего опыта в реальной жизни. Также с недоразвитием волевых процессов, которые участвуют в формировании выбора.
Интересно отметить, что гуру цифровой индустрии беспокоятся о своих детях и потому принимают соответствующие меры.
Например, ниже приведена выдержка из интервью 2010 года со Стивом Джобсом:
«— Ваши дети, наверное, без ума от айпада?
— Нет, они им не пользуются. Мы ограничиваем время, которое дети тратят дома на новые технологии».
Оказывается, Стив Джобс запрещал своим троим детям-подросткам использовать гаджеты по ночам и в выходные дни. Никто из детей не мог появиться на ужине со смартфоном в руках.
Крис Андерсон, главный редактор американского журнала «Wired», один из основателей 3DRobotics, ограничивает своих пятерых детей в использовании цифровых устройств. Правило Андерсона — никаких экранов и гаджетов в спальне! «Я, как никто другой, вижу опасность в чрезмерном увлечении Интернетом. Я сам столкнулся с этой проблемой и не хочу, чтобы эти же проблемы были у моих детей».
Эван Уильямс, создатель сервисов Blogger и Twitter, разрешает двоим своим сыновьям использовать планшеты и смартфоны не дольше часа в день. А Алекс Константинопл, директор OutCast Agency, ограничивает использование планшетов и ПК в доме 30 минутами в день. Ограничение касается детей 10 и 13 лет. Младший пятилетний сын вообще не использует гаджеты.
Ничто не может заменить биологической коммуникации между людьми, живого общения родителей с детьми, учителей с учениками, сверстников со сверстниками. Дополнить – возможно, но не заменить. Когда уже «общение» с экраном скорее заменяет, а не дополняет живое общение, т.е. развито в степени, препятствующей нормальному развитию социальных навыков, то человек таким образом жизни себе вредит. Скорее вредит себе в будущем, портит себе будущее, забирает комфорт у себя будущего за счёт того, что создаёт себе в настоящем больше комфорта и энергосбережения, чем того требует нормальное развитие нейронов в разных функциональных участках мозга без дефектных недоразвитых зон.
Человек — существо биологическое и социальное. И поэтому приходится признать, как правы с точки зрения нейропсихологии родители, которые водят своих детей в кружки, говорят погулять на улице, читают им книжки на ночь, вместе обсуждают прочитанное, накладывают ограничения на использование гаджетов.
Источники:
